Дорогая передача!
Во субботу, чуть не плача,
Вся Канатчикова дача
К телевизеру рвалась.
Вместо чтоб поесть, помыться,
Уколоться и забыться,
Вся безумная больница
У экранов собралась.
Говорил, ломая руки,
Краснобай и баламут
Про бессилие науки
Перед тайною Бермуд.
Все мозги разбил на части,
Все извилины заплёл.
И Канатчиковы власти
Колют нам второй укол!
Уважаемый редактор!
Может, лучше — про реактор?
Про любимый лунный трактор?..
Ведь нельзя же — год подряд
То тарелками пугают —
Дескать, подлые, летают, —
То у вас собаки лают,
То руины говорят!
Мы кой в чём поднаторели,
Мы тарелки бьем весь год,
Мы на них уже собаку съели
(Если повар нам не врет),
А медикаментов груды
Мы — в унитаз, кто не дурак.
Вот это жизнь, и вдруг — Бермуды.
Вот те раз! Нельзя же так!
Мы не сделали скандала —
Нам вождя недоставало:
Настоящих буйных мало,
Вот и нету вожаков.
Но на происки и бредни
Сети есть у нас и бредни,
И не испортят нам обедни
Злые происки врагов!
Это их худые черти
Бермутят воду во пруду!
Это всё, я вам скажу, придумал Черчилль
В восемнадцатом году!
Мы про взрывы, про пожары
Сочинили ноту ТАСС...
Но тут примчались санитары
И зафиксировали нас.
Тех, кто был особо боек,
Прикрутили к спинкам коек.
Бился в пене параноик,
Как ведьмак на шабаше:
"Вы развяжите полотенцы,
Иноверы, изуверцы!
Нам бермуторно на сердце
И нам бермутно на душе!"
Сорок душ посменно воют,
Раскалились добела —
Во, как сильно беспокоют
Треугольные дела!
Все почти с ума свихнулись —
Даже кто безумен был, —
И тогда главврач Маргулис
Телевизер запретил.
Вон он, змей, в окне маячит,
За спиною штепсель прячет!
Подал знак кому-то — значит,
Фельдшер вырвал провода!
И нам осталось уколоться
И упасть на дно колодца,
И там пропасть, на дне колодца,
Как в Бермудах, навсегда!
Ну, а завтра спросят дети,
Навещая нас с утра:
"Папы! Что сказали эти
Кандидаты в доктора?"
Мы откроем нашим чадам
Правду — им не всё равно —
"Удивительное — рядом,
Но оно запрещено!"
А вон — дантист-надомник Рудик.
У него приемник-грундик,
Он его ночами крутит —
Ловит, контра, ФРГ!
Он там был купцом по шмуткам —
И подвинулся рассудком,
А к нам попал в волненьи жутком,
С растревоженным желудком
И с номерочком на ноге.
Он прибежал, взволнован крайне,
И сообщеньем нас потряс,
Будто наш научный лайнер
В треугольнике погряз,
Сгинул, топливо истратив,
Весь распался на куски...
Но двух безумных наших братьев
Подобрали рыбаки.
Те, кто выжил в катаклизме,
Пребывают в пессимизме.
Их вчера в стеклянной призме
К нам в больницу привезли,
И один из них, механик,
Рассказал, сбежав от нянек,
Что Бермудский многогранник —
Незакрытый пуп Земли!
"Что там было? Как ты спасся?" —
Каждый лез и приставал.
Но механик только трясся
И чинарики стрелял.
Он то плакал, то смеялся,
То щетинился, как еж...
Он над нами издевался!
Ну, сумасшедший — что возьмешь.
Взвился бывший алкоголик,
Матершинник и крамольник:
"Надо выпить треугольник!
На троих его! Даешь!"
Разошелся, так и сыпет:
"Треугольник будет выпит!
Будь он параллелепипед,
Будь он круг, едрёна вошь!"
Пусть безумная идея,
Не решайте сгоряча!
Вызывайте нас скорее
Через доку-главврача.
С уваженьем. Дата, подпись.
Отвечайте нам, а то,
Если вы не отзоветесь,
Ох, мы напишем в "Спортлото"!
